Пушкин с бородой

                                                                                                                                                                Владимир Заборников 

Пушкин с бородой

Было это в 1968 году. В центре города по Украинской улице недалеко от проспекта Ушакова шло строительство детского сада, к которому прокладывали теплотрассу. В ходе строительных работ был обнаружен «клад» – 2 ящика фарфоровой и фаянсовой посуды. Ящики стояли друг на друге, поэтому в верхнем от посуды остались лишь осколки, после того, как его задел ковш экскаватора. Слухи о необычной находке поползли по городу. Дошли они и до меня. Я, естественно, побежал туда. Из разговора с рабочими выяснилось, что помимо посуды в ящике находилась старинная шкатулка с изображением короны Российской империи и датой – 1900 год. Шкатулку мне даже показали. Однако, кто, когда и при каких обстоятельствах закопал эти ящики в землю – осталось загадкой. Посуда меня мало интересовала –  в моей душе теплилась слабая надежда на то, что рядом с фаянсовыми черепками могли быть еще древности или хоть что- нибудь, имеющее к ним отношение.
В процессе неторопливой беседы рабочие явно расположились ко мне – вероятно, я произвел на них впечатление истинного знатока старины. Но они поняли, что посудой и шкатулкой меня не проймешь. И, чтобы «заценил» я их находку, решили удивить меня чем-то из ряда вон выходящим. И рассказали, что, помимо посуды, «нарыли» они еще и бронзовый бюст Пушкина с… бородой. Именно с бородой, а не с бакенбардами, как я пытался поправить рассказчиков. Счастливым обладателем находки стал их товарищ, проживающий в Цюрупинске, который два дня тому назад ушел в отпуск. Адрес товарища дали.
Я был взволнован и обескуражен. Ни одного изображения великого русского поэта ни с усами, ни с бородой не приходило на память. «Но, чем черт не шутит!» – решил я и поехал в Цюрупинск. Грешным делом, по дороге я уже представлял, как появлюсь с «бородатым Пушкиным» к Емельянову – известному херсонскому коллекционеру, обладателю прекрасной пушкинианы; и прикидывал, с чем Емельянову придется расстаться в обмен на бронзовый бюст.
Я явился в Цюрупинск по указанному адресу. Но там, как в анекдоте, мне  сообщили две новости. Одну – хорошую, другую – не очень. Хорошей новостью явилось то, что факт «бородатости» Пушкина подтверждался владельцем бюста. Плохой новостью – то, что цюрупчанин «уступил» Пушкина своему родственнику, директору школы из Маячки. Якобы, тот сильно просил, т.к. очень хотел облагородить свой скромный кабинет. Радужная картинка «В гостях у Емельянова» становилась тускнее…
Благо, что до Маячки автобусы ходили регулярно. В тот же день я был у директора школы. Он оказался любезным человеком. Да-же слишком, т.к. не смог отказать приехавшему в гости родственнику из Каховки, и подарил ему уникальный бюст. Но адрес родственника дал.
Благо, что до Каховки автобусы ходили регулярно. Но и там меня ожидала неудача. Каховчанин поведал, что у него гостил двоюродный брат жены из Киева. Киевлянин, якобы, утверждал, что бюст Пушкина с бородой – вещь антикварная, очень дорогая. Пообещал от-нести ее в Киеве специалисту, оценить, продать, а деньги поделить на двоих. На том они и сошлись.
Разочарованный я возвращался в Херсон. И тут в мою голову пришла удивительно простая и ясная мысль: «Пушкин не носил бороды никогда. А посему и бюста поэта с бородой в природе не существует. Его никто никогда не закапывал и не выкапывал в центре Херсона. Меня просто «развели», как последнего…»
Радужная картинка «В гостях у Емельянова» померкла полностью. На смену ей пришла другая: все эти «шутники» из Цюрупинска, Маячки, Новой Каховки, Киева,  собравшись по какому-нибудь поводу вместе, вспоминают заезжего коллекционера, восстанавливают в дета-лях его путешествие и смеются, смеются, смеются…